Он и Она > Для неё > Робкий мачо

Робкий мачо

Я несчастный человек. Не ладится у меня с женщинами. И не то чтобы их у меня не было, не то чтобы они на меня внимания не обращали - нет. Я проклят гораздо более изощренным проклятием...

В одном из романов Милана Кундеры есть такой образ: первый человек, Адам, склоняется над ручьем и пьет. Отражение, которое он видит в водах ручья, нимало не интересует его. Он еще не понял, что отражение возвращает ему его образ. Осознание своего лица как своего произойдет после известных нам невеселых событий в раю.

Пример, предложенный Кундерой, можно продолжить: человек, понявший, что отражение в зеркале (или в водах ручья) принадлежит ему, с не меньшей остротой осознает, что его визуальный образ - главное сообщение о себе, которое он может послать другим, - не только не является зеркалом души, но, напротив, вступает с ней в весьма сложные отношения. Недовольство своей внешностью, желание изменить, приукрасить себя, создать такой имидж, который бы наиболее точно соответствовал внутреннему миру (или, напротив, наиболее надежно скрывал его), - лишь поверхностные последствия конфликта человека со своим обликом...

Я вызываю в девушках мысли о желательной беременности и законном супружестве. От меня так и веет законом и моралью. И ведь очков не ношу, не вдалбливаю нравственные поучения, не проповедую ни утром, ни вечером и - к чему скромничать? - с детства чувствовал относительность любых истин. Так нет же. Все воспринимают меня как человека серьезного, даже склонного к некоторой солидности. И девушки, которые обычно так легки на контакты с другими мужчинами, общаясь со мной, проявляют недюжинную половую бдительность и агрессивную недоступность. Образ идеального мужа, который помимо моей воли складывается в головах дам, мешает нашим отношениям развиваться безмятежно, подавляет надеждами на будущее. Эта несвобода от будущего уничтожает всю прелесть настоящего.

...Я познакомился с Леной на вечеринке. Мы понравились друг другу сразу. Я хорошо помню момент, с которого возникло мое влечение к ней. Она, повернувшись ко мне вполоборота и слегка морщась от гремящей музыки, сделала глоток из бокала с шампанским. На стенке бокала остался след от губной помады, и, черт знает почему, это меня страшно возбудило. Разговор шел, становясь, все непринужденнее, и я надеялся, я так надеялся на быстрый и легкий роман...

Потом мы часами разговаривали по телефону, встречались почти каждый день. Однако я стал чувствовать, что время для легкого романа упущено (конечно, по моей вине) и я все больше погрязаю в отношениях, которые могут быть прелюдией к чему-то очень серьезному. И я решил действовать, завидуя мужчинам, которые, не анализируя и не страшась, берут то, что хотят.

Я пригласил ее к себе. Надо ли говорить, что до этого времени наша близость ограничивалась лишь рукопожатиями? С одной стороны, мне нужна инициатива со стороны девушки, а с другой - я ничего так не боюсь, как женщин, берущих постельные сюжеты в свои руки. Но сегодня я решил и наступать сам, и отвечать на ее призывы.

Я заметил: только она вошла, как сразу же приготовилась к обороне. На лице ее было написано: "Я девушка честная". Все пропало. Она хочет что-то доказать, она хочет большего, она так поднимает наше сближение в цене, что мне заранее ничего не хочется. Я сам перегрузил свою эротическую жизнь ненужными измышлениями и комплексами, а тут еще рядом девушка, которая воспринимает близость как нечто серьезное, взаимообязывающее. Я представил, как мы займемся любовью: она - как будто отдавая некий долг и солидно шествуя по пути к бракосочетанию, я - борясь с собой, захлебываясь мечтами и мыслями о своем внутреннем раздвоении. Это будет не любовный акт, а взаимное объединение усилий на пути к нашим, столь разным, целям.

С другим Лена, скорее всего, исчерпала бы все эротические возможности сегодняшнего вечера. Со мной она решила, если так можно выразиться, эксплуатировать будущее. Я ей положительно нравился, но чувствовал, что ее сексуальная заинтересованность во мне была ничтожна. Попрощались мы, пожав друг другу руки.