|
Москва Иностранка
Герой распихал по Лондону две тонны ливанского гашиша и почти с легким сердцем, чуть обеспокоенный судьбой еще двух тонн, застрявших где-то в Ливане, собрался жениться. Положив цилиндр на газон, курит вовсю, базарит с другом и подельником и оправдывается, почему того, закадычного, не взял в шаферы, а взял шурина-гомосексуалиста и т.д. и т.п. Как пишут в пьесах, входит шурин. Церемония уже готова начаться, но вдруг на свадьбу съезжается чуть не вся лондонская полиция; герой валит с одного удара священника, переодевается в сутану и бежит. Его ловит за рукав девочка лет десяти и просит ее исповедать немедленно. Словом, сюжет, порадовавший бы Элмора Леонарда, где все есть: шурины-гомосексуалисты, хасиды с автоматами под сюртуком, озабоченные монахини, арабы-христиане и накурившиеся иудеи-русские, выпадающие с балкона с окурком в верхних дыхательных путях. И две тонны гашиша, припрятанные под полом в лагере Сабра как раз накануне знаменитой резни. Квартира подельника в Иерусалиме, которую надо продать, потому что жить в Палестине становится крайне западло, а за квартиру нормальные деньги дают только евреи, но если продашь квартиру евреям, то соплеменники-арабы завалят тебя как пить дать, - и, как антитеза ей, церковь Рождества в Вифлееме, тоже недвижимость и, доведем без помощи автора мысль до конца, не чета первой.
Блинкоу, однако, не Элмор Леонард. Изобретательный автор (кому бы, как не изобретательному автору, пришло в голову, что девочка, приставшая с исповедью, окажется племянницей подельника - с далеко идущими последствиями?), которому свой сюжет, кажется, нимало не интересен. Для которого газовая граната, влетающая в окно такси, когда герой собирается уже наконец раскуриться как человек, - не шутка (для меня, допустим, тоже, но я не пишу романы) и даже не повод для шутки. То есть не только домысливать, но и дошучивать тоже приходится самому. Хасиды у него не стреляют, монахини не дают, русские падают и разбиваются; половина персонажей, типа шурина, исчезает, едва появившись; гашиш так и не находят. Да и не ищут. Книга полна всякого местного колорита - ради колорита, а не сюжета, видимо, и писалась, - зато и чувство, с которым закрываешь ее, очень напоминает тупящую акклиматизацию героя, которому так и не дают накуриться энный день подряд. Я читал ее, глядя попеременно то в страницу, то в экран телика, где никак не могли договорится с арабами, засевшими в церкви Рождества, - и мне было интересно. Потому что с колоритом порядок. Но я не вправе судить, что будет с книгой, если убрать телик. Одно замечу: героева фамилия Рэмсботтом в переводе Ш.Валиева означает именно "овечья задница", хотя для меня всю жизнь "ram" был бараном. Однако тут, как и везде, - каждому свое.
Лев Данилкин для Афиши
Ссылки по теме:
Комментарии к статье (0) | 2988 рейтинг: 1294
|
историй 
Дом и Семья
Гостевая книга
