Он и Она > Для неё > Связывание: ступень первая, завяжи и раздразни

Связывание: ступень первая, завяжи и раздразни

`Розовый корсет подчеркивает мою крошечную талию и полные бедра. Белые чашечки привлекательно выдаются вперед. Я одета в восхитительную одежду... Она ведет меня во двор, к дереву, где мне предстоит быть связанной и подвешенной. Ее муж не спеша фотографирует. Я плененная рабыня, выделяющаяся своей красотой. Я нетронутая девственница, которую надо взять силой. Между ног у меня все дрожало. Мои ребра и мышцы вытянулись между небом и землей, между адом и раем`.

Вероника Вера.
Описание ее посвящения в игру со связыванием.
Вашингтон, округ Колумбия.

Вероника давала показания перед комиссией Миза по порнографии в защиту сексуального связывания. Темноволосая красавица, она чем-то походила на культовую `королеву пут` пятидесятых годов Бетти Пейдж, чьи фотографии смотрели со многих стен; перед этим она вызывалась комиссией Кифовера по расследованию дел о порнографии. По иронии судьбы (и это тем более впечатляет), подпольные садомазохистские группы расцвели именно в округе Колумбия, главном месте расположения `инквизиторов`.

Закрытое общество `Черная Роза` предположительно насчитывает чуть ли не половину различных правительственных чинов.

По словам Майкла, он окончательно понял, почему женщины возбуждаются от связывания, прочитав историю Веры, напечатанную в секс-журнале, который он приобрел в магазине на Таймс-сквер.

- Женщинам нравится покорность, - уверяет меня Майкл. - Они любят, когда их связывают, потому что это лишает их ответственности, позволяет им ощутить себя в той подчиненной роли, что соответствует их природе. Я люблю женщин. Я настоящий романтик, парень, всегда приносящий на свидание одинокую красную розу, - говорит он, постукивая указательным пальцем по красному бутону на длинном черенке, окруженному `паутинкой` и запечатанному в пластик, наводящий на мысли о презервативе.

Цветок лежит между нами на столе, рядом с моим диктофоном, в `Крамерз Букс энд Афтеуордз Кафе` в Вашингтоне. Принес ли он эту розу в качестве наглядного пособия для интервью? Или он думает, что эта вторая наша встреча завершится тем, что он `лично и близко` познакомит меня с его любимой сексуальной игрой `свяжи и раздразни`?

На его бровях подрагивают капельки пота. Уже восьмой день в округе Колумбия стоит почти сорокаградусная жара, и он слегка вспотел, пройдя полквартала от станции метро. Он улыбается. На первой встрече мы поговорили об истории его личной и сексуальной жизни, за исключением связывания. Мать родила его в шестнадцать лет и через три года погибла в автокатастрофе. Воспитывали его бабушка и две тетки. Он никогда не знал своего отца. Может быть, став взрослым, он получает удовольствие, связывая женщин, так как в детстве испытал `матриархат`? Он говорит, что его никогда не связывали. Майкл не помнит, играл ли он в `ковбоев и индейцев`, хотя, конечно, должен был; в те времена по утрам в субботу шло множество получасовок о ковбоях: `Одинокий бродяга`, `Король неба` и другие.

Я прошу официантку принести наш заказ - кофе со взбитыми сливками и льдом. Майкл бросает многозначительные взгляды с розы на мои запястья, в конце концов заглядывает мне в глаза.

- В ваших мыслях, - говорю я ему.

- Лишь в фантазиях, - поправляет он. - В моих фантазиях. Вы знаете этот фильм, который любят женщины (я уверен, вы тоже: по-моему, вы относитесь к этому типу), `Свяжи меня`, он (вы прочли достаточно книг по психологии, чтобы это знать) является высшей женской фантазией об изнасиловании. Ее похищает мужчина, привязывает к кровати и занимается с ней любовью так, как никто до него. Когда она случайно освобождается, то сама привязывает себя обратно. Понятно?

Кто ж этого не поймет? Не нужен кинокритик для объяснения того, что это фильм о `спящей красавице`, встретившей насильника из своих грез.

- Расскажите мне, как вы впервые связали женщину, - прошу я, включая диктофон.

Связывание - это эротическое ограничение свободы, чувственный опыт безопасного плена, это начало всех дискуссий о садомазохизме (хотя некоторые садисты находят связывание веревками чересчур скучным, а некоторые мазохисты могут терпеть боль, но не какое-либо ограничение). Связанные женщины изображались на рисунках, дошедших до нас из глубины веков, из древней Японии и Китая. И в современной Японии традиции связывания процветают. Вполне понятно, что некоторые мужчины находят вид беспомощной связанной женщины возбуждающим, но что получает от такого опыта женщина (или мужчина), жаждущая несвободы?